Андрей Ржаков "Марафон "Дорога Жизни 2016"

Ты знаешь, наверное, все-таки Родина -

Не дом городской, где я празднично жил,

А эти проселки, что дедами пройдены,

С простыми крестами их русских могил.

                                                               К.Симонов

Вечером перед марафоном «Дорога жизни» я с моими питерскими друзьями смотрел фильм «Ленинградский фронт», с ведущим рок-музыкантом Сергеем Шнуровым. Не мог оторваться, пока не посмотрел все четыре серии до конца. Перед завтрашним стартом по-особенному звучали слова – блокада, Невская дубровка, Шлиссельбургский десант, Пулковские высоты, Пискаревское кладбище, Операция «Искра», Дорога жизни. И жизни, жизни, жизни – десятки тысяч, сотни тысяч, миллионы жизней стоят за этими словами молчаливым, скорбным и страшным напоминанием о том, «какой ценой завоевано счастье». Фильм подействовал - до самого старта я не испытывал ни тени предстартового волнения. Просто не мог думать после фильма ни о чем постороннем.

Мой друг Валера, коренной петербуржец-ленинградец, у которого я был в гостях, последние года два серьезно разрабатывает блокадную тему. Пишет статьи, проводит поиски в архивах наших и немецких, контактирует с поисковиками, ветеранами, детьми ветеранов, в памятных мероприятиях участвует. Это Валерка-то, артистическая натура, шоумен города Петербурга, который организовывал такие феерические представления! Вот знаменитые «Алые паруса», например, его тема была.  А началось с того, что в 50 лет он захотел узнать, кем был и где погиб его дед Павел Иванович Шагин. Нашел в архиве его дело, и впервые увидел его на фотографии. Погиб во время Шлиссельбургского десанта 28 ноября 1941 года. Желающие могут прочитать про этот бой: http://www.vesty.spb.ru/apps/novosti/2016/01/20/podvig-sovershennyj-pod-lipkami/

Я же приведу небольшой отрывок из статьи Валерия:

 «Командовал полком пехотный офицер майор Василий Маргелов – будущий Герой Советского Союза, после войны генерал армии, легендарный командующий воздушно-десантными войсками СССР. Еще при жизни его называли «человеком-легендой», «десантником № 1», «Суворовым ХХ века». Тяжелый бой, иногда переходя в рукопашный, продолжался больше суток. Однако поставленную задачу без значительной поддержки пехоты и артиллерии полк выполнить не смог. Враг бросил в бой подкрепление и создал сплошную завесу артиллерийско-минометного и пулеметного огня. В этом сражении моряки-лыжники потеряли более 800 человек. Майор Маргелов был тяжело ранен.
В немецких архивах в донесении 227-й пехотной дивизии вермахта о наступавших в этом бою говорится: «Все солдаты имели военную выправку и производили превосходное впечатление. Они были лучше вооружены и экипированы и имели продовольственный запас на 4 дня. Полк, несмотря на огромные потери, боролся до последнего с исключительным упорством… Только 26 человек были взяты в плен, так как до самого конца враг защищался… Русские оборонялись стойко и ожесточенно, и борьба была очень жестокой».

Один из многих тысяч боев самого трагичного первого года войны. Боев, в основном, как две капли воды похожих друг на друга - беспримерный героизм, беспощадный итог.

Вряд ли два моих двоюродных деда, Андрей Никитович и Степан Никитович Ржаковы, пропавшие без вести в июле и августе 41 года, могли думать о том, что через много лет эти подвиги могут быть подвергнуты другими, не воевавшими, потомками -  переосмыслениям, переоценкам, знанием «как лучше», «как надо было», навешиванием ярлыков «бессмысленных потерь». Как только в наше время не пишут про 41 год? А деды не давали оценок, они просто поднимались в эти «бессмысленные» атаки, потому что не было другого пути - они были солдатами… Победа пришла много позже. А пришла бы она без тех «бессмысленных» потерь? Я думаю – не пришла бы. Потому что вся Европа со всем их «смыслом» быстро и аккуратно встала на колени.

Вот так Андрей Никитович и Степан Никитович пропали без вести, а Гавриила Никитович и Дмитрий Никитович (родной мой дед) встретили победу в Берлине. Четыре их брата было, и вот так судьба распорядилась.

После сорока пяти лет я вдруг стал искать, кем были мои предки, как жили, во что верили. Как сейчас понимаю, скорее всего потому, что пришло время и мне разобраться, «что есть истина». Чтобы не  стать одним из тех, про кого есть пословица «Иваны, не помнящие родства». Да и где же черпать силы, где находить ответы на сегодняшние вопросы, мерить себя и совесть свою по какой планке сегодня, если не перед их могилами и памятью? В наше столь быстрое время, с его «переоценками», «переосмыслениями», новыми «ориентирами» или наоборот отсутствием всяких ориентиров как воплощения полной свободы?

Давным-давно нет их на этой земле, но память о них, и о всех, кто был с ними, будет вести нас по «Дороге жизни». И марафон этот я хотел пробежать, как дань их памяти. Полностью осознавая, что наши марафонские усилия и преодоления ничто в сравнении с теми испытаниями, что выпали на долю их поколения.

Теперь непосредственно о марафоне.

Марафон «Дорога жизни» начинается на берегу Ладожского озера, и проходит почти до окраин Петербурга по той самой легендарной дороге военного времени, по которой шла помощь осажденному городу из-за Ладожского озера из Большой страны, а обратно вывозили выживших жителей, в основном детей. Марафон проводится с начала 70-х годов в конце января в честь полного снятия блокады Ленинграда 27 января 1944 года. 31 января 2016 года был дан старт уже в 47-й раз.

С погодой повезло исключительно. За пару недель до марафона я отслеживал погоду на сайте Гисметео, и все было очень разнообразно. Две недели стояли сильные морозы, почти как на Урале. А, например, за 4 дня до старта был веселый прогноз на 31 января: с утра дождь +1, в 12-00 (время старта) сильный дождь, переходящий к 15-00 в сильный снег и понижением на минус, и к этому коктейлю встречный западный ветер 8-10 м/с. Я не понимал, как можно пробежать марафон в такую погоду. Конечно успокаивала мысль, что всем будет одинаково, а блокаду было несравненно труднее, но я купил болоньевые штаны и нашел дождевик. Настроившись на преодоление, я даже немного был раздосадован, когда прогноз выдал идеальную погоду для марафона: +1+2, легкий дождик прошел ночью, смыв с асфальта последние остатки снега и грязь, а легкий ветерок только немного освежал на второй половине пути. Кажется, после финиша посыпал снег на какое-то время.

На старт к Ладожскому озеру везли нас утром в 8-00 на автобусах с Финляндского вокзала. Когда я сел в автобус,  то увидел в окно знакомое лицо Курочкина Алексея. Крикнул его, благо соседнее сиденье было еще не занято, и мы поехали. Алексей безусловно герой, и в данном случае не только потому, что выиграл в прошлом году Кубок Урал 100 с невообразимым рекордом. Просто смотрю на него - человек едет на зимний марафон за тридевять земель от дома, а его кашель бьет всю дорогу, внутри хрипит и булькает, и он признается, что одно легкое работает только наполовину. Но «Дорогу жизни» в свой первый раз все равно пробежит.

У меня самого были некоторые сомнения, как пройдет марафон, потому что я две ночи практически не спал, и сильно болело застуженное на тренировке плечо, которое три дня глушил найзом. Да еще после марафона предстояла операция по удалению грыжи (сейчас как раз пишу в больнице, пытаюсь успеть до утра, до операции), но я уже бегал несколько месяцев соревнований и марафон в Слюдоруднике с ней. Все же, поглядев на Алексея, про плечо с недосыпом и грыжу я начал забывать, потому что никогда раньше не видел, как бегают марафон с воспалением легких. Еще всю неделю по телевизору предупреждали про грипп, который приводит к воспалениям легких и ранним смертям в больших количествах. А Алексей признался, что ему главное восстановиться к марафону в Вене (или Венгрии?) через 3 недели. Вот говорили, что американские солдаты не воюют, если апельсиновый сок или туалетную бумагу не привезли. Не знаю про туалетную бумагу, но глядя на Алексея я понял, что мы их победим.

Когда начало рассветать, нас привезли в какую-то школу и оставили там на 1,5 часа переодеваться. Там нашлись еще знакомые ребята из Екатеринбурга. Затем поехали на старт.

На старте был рад увидеть и поздороваться с Анной Харитоновой. И всегда у нее хорошее настроение! Урал 100 форева!

Потом все было достаточно быстро. Туалет, экипировка, решение не брать телефон в карман (поэтому фотографий с дистанции нет), пробежка метров пятьсот туда-сюда, и бегом на старт. На старте была какая-то небольшая неразбериха с двумя ленточками, разнесенными метров на 30. Непонятно, отчего потом результаты на финише были у всех завышены на 50 секунд. Ну это мелочи, тем более потом они поправились.

Старт!

Тут все происходит моментально. Метров сто разогнаться, потом притормозить ближе к обочине, проводить чемпионов взглядом. Кто-то хлопнул сзади по плечу и убежал вперед – это Курочкин Алексей рванул в своем привычном темпе! Ну дает, думаю!

Я пристроился за пейсмейкерами на 3-30. Тут же пристроился Володя Перевозкин. У него был первый марафон и то же целевое время. Побежали вместе, и видим, что пейсмейкеры бегут по 4-30, а не по 4-55. Понятно, чем это закончится километре на 35-м для тех, кто им доверился. Ну мы весело начали, покричали, что таких пейсмейкеров надо побить и в Ладогу выкинуть, и сразу отстали на темп 4-50. Так и бежали ровно до самого финиша, контролируя темп и пульс по Гармину. На пригорках сознательно сбавляли, чтоб не закислиться раньше времени, на спусках расслаблялись, нагоняли.

Проблемки были небольшие. После 9 км Гармин затупил и стал показывать левый темп. Я ждал-ждал, и перегрузил его. А время перезагрузки выпало из общего, и потом перед финишем эти пара минут меня чуть не подвели, я видел лучшее время на Гармине, забыв про эти две минуты.

Километре на 10-м начал чувствовать колени. Это меня удивило: темп не высокий, недавно Ганина Яма на полминуты быстрее бежалась - и ничего, а тут вдруг ни с того ни с сего.  Видимо две бессонных ночи пробовали напомнить о себе. Или 10 км за день до этого по Петербургу по снегу, льду и лужам. Но ничего, немного технику поменял на время, вбежался и забыл про колени.

К 30-му немного ноги начали тормозить, темп падать секунд на 15 при тех же усилиях. Уж не помню, то ли попил, то ли съел гель, то ли взял себя в руки, но темп восстановил, и километр этот оказался не хуже, и остальные тоже.

Дорога отличная - ровный асфальт. Много населенных пунктов пробегаешь, с интересными названиями – Ваганово, Искра, Рахья, Романовка, Всеволожск. Ждешь и незаметно пробегаешь подъемы, которые оказываются вполне преодолимы после нашего уральского рельефа. Очень радостно встречают местные жители, их много, кричат нам и мы им кричим в ответ:  «С праздником!» ( праздник – день снятия блокады, понятно). Даже приветствовали нас еще живые  участники блокады, которые тогда детьми были, две таких бабушки нас приветствовали, мы говорят тут в блокаду жили. А когда пробегали мимо кладбища, подумалось – а тут, под крестами, наверное, практически все – участники блокады.

После 25-го километра начали обгонять тех, кто ушел со старта за пейсмейкерами.

На 26-м километре вдруг показалась знакомая майка клуба Урал 100. Алексей Курочкин боролся не на шутку. Когда мы его догнали, он тут же сделал героическую попытку убежать снова, но убежал, к сожалению, ненадолго. Размеренно и неуклонно мы его перегнали. Потом дважды от старта навстречу нам проезжала скорая с сиреной, признаюсь, была мысль, не за ним ли, не дай бог.

Почему-то особенно девчонки  запоминаются на марафонах. Их мало, а они наравне с мужчинами бегут! И еще вперед успевают вырваться.  Потом устают, отставать начинают, догоняешь и поддержать хочется хоть чем-то, подбодрить.

Одна приостанавливается, что-то ногу трет, снова бежит, морщится, и ей Володя отдает единственную таблетку диклофенака – выпей, полегче станет. Еще ведь километров 15 бежать!

Вторую девочку километра три держали с собой, тянули как могли, уж очень упорная была. Рванула за этими горе-пейсмейкерами по 4-30 со старта, и конечно после 25 км это начало сказываться. Держалась, умница, но все-таки на каком-то подъеме отстала.

Интересный был 35 км во Всеволожске. По карте там должен был быть самый длинный крутой подъем, и мы с Володей ждали его и настроились заранее сбавить на нем темп до 5-30, потому что 35 километр коварный. Но даже по 5-30 мы обогнали на нем немало человек. Народ начинал вставать, идти, снова бежать. Зато с горки начался такой хороший разгон на полкилометра, из 4-х минут. И дальше 6 км до финиша бежали гладко, ровно, и так и обгоняли до финиша. Помню, двух девочек в ярких костюмах обгоняли, еще пошутили что-то про красивый вид сзади. Они ничего, с юмором, улыбнулись. Ну или сил не было у них, чтобы пинка нам дать. Вообще все были на мощном позитиве. Умирают, но не сдаются, настроение хорошее. Особенный это марафон, чувствовалось.

Водители по соседней полосе еле едут, больше стоят, но машут, улыбаются. Вспомнились наши водители-горожане на марафоне Европа-Азия, особенно их комментарии в интернете вечером. Все-таки расти нам еще до культурной столицы!

Последних, кого обогнали метров за 500 до финиша, были эти два одиноких шутника-пейсмейкера. 

После этих пейсмейкеров я Володе говорю – вот теперь выкладывайся. Он и пошел работать. Метров 20 отработал от меня, и отработался. Так и финишировали под памятником «Цветок жизни».  3-29- с копейками. Обалдел от медали, которую мне надели. Вот это нет слов! Молодцы организаторы, никто не ожидал таких супер-медалей. Огромные кованые медали, на которых нашлось место для всего, что должно быть на медали. И описание марафона, и 72-я годовщина снятие блокады, и 42 км, и солдат в шинели, и пара полуторок, везущих по льду Ладоги продукты в блокадный город, и место для имени-фамилии-результата на обороте. И все это на широкой ленте медали «За оборону Ленинграда».

Потом надо скушать кусочек черного хлеба в память о блокаде, и пробежать километр-полтора забегаться. Побежав навстречу финиширующим, увидел Алексея Курочкина (УРА!), потом и Анну Харитонову.

Затем переодеться в автобусе, затем гречневая каша с тушенкой и чай. Меня еще баночка трофейного гансовского пива ждала на финише.

Потом автобусы увозили нас в Петербург, кто-то высаживался в бане, остальных довозили до вокзала. Хотелось в баню, но надо было еще посидеть вечерок с друзьями до отлета, а то до марафона был сухой закон.

От Финляндского вокзала что-то захотелось пройтись пешком до друзей, потому что по карте это было совсем рядом. Но в реальности оказалось 5 км с лишним, и я хорошо размялся после марафона. Друзья конечно посмеялись, им дико, как это человек после марафона еще и пешком с вокзала в такую даль идет, когда никому с вокзала пешком и в нормальном состоянии не придет в голову идти. Весело мы посидели потом.

А потом так же весело мы проходили ночью досмотр в аэропорту, сидели ждали рейса, и я не улетел в Екатеринбург. Это как в «Иронии судьбы» только наоборот: он не должен был, но улетел в Ленинград, а я должен был, но не улетел из Петербурга. В общем когда в самолет меня не пустили без потерянного посадочного талона и паспорта, еще две бессонных ночи мне предстояло. Я сначала десять минут спокойно стоял и ждал что помогут, позвонят на досмотр, найдут. Потом немного возмутился, конечно, и много слов еще было мной сказано, но здесь я их приводить не буду. Паспорт принесли через минуту после того, как багаж сняли. Но это уже другая история, как говорится.